“Вы мне врали. Не верю, что у меня останется желание играть после 30 лет”. Программная речь Даниила Медведева об обидах, отношении к России и патриотизме

“Я был ребёнком, который мечтал о теннисе. В шесть лет взял в руки ракетку, время летело очень быстро. Мне 12, я играю турниры в России и смотрю “Шлемы”. Гляжу на настоящих звёзд и любовь болельщиков. Мечтаю оказаться там же. Потом начинаю выступать в Европе. Была какая-то юношеская Олимпиада в Турции. Там тысячи две человек на трибунах собралось. Так круто. Я начал мечтать о больших кортах.

Потом были юниорские “Шлемы” – важный этап. Там ты встречаешься со звёздами, ходишь с ними в один ресторан. Кто-то приходит тебя поддержать, хотя даже не знает твоего имени. Но болеет искренне. Это круто. Тогда я понял, что хочу бороться с лучшими на “Шлемах”. Помню, как на US Open я увидел Джона Иснера. О чём я думал? “Какой же он здоровый”. Было интересно.

Потом начались турниры ITF, “Челленджеры”, попытки прогрессировать. Потом – крупные турниры. Были моменты, когда ребёнок во мне сомневался, а нужно ли вообще мечтать о теннисе? Я дважды проиграл на “Ролан Гаррос”. По своему возрасту я был где-то в Топ-10, а у нас сильное поколение. Я проиграл Бенджамину Бонци, и тогда в зал пришёл только один журналист – из России. Я не верил, что такое происходит. Я почти в Топ-50, это “Шлем”. Один человек? Не может быть. Я ведь даже французский знаю. Мы с ним поговорили минут пять. Мне вообще нравится общаться.

Потом я проиграл Эрберу, хотя вёл 2:0 по сетам. Он был невероятен. Матч мне понравился. Тогда я почти входил в Топ-10, а в своём возрасте был вторым после Зверева. Конечно, я пришёл на пресссуху, хоть болельщики меня и бесили. Изначально я решил тоже всех бесить и отвечать односложными словами. Там был один журналист из Италии. Он спрашивает – я ему два коротких слова в ответ. Были и ребята из России.

Это снова ребёнок во мне сомневался, нужно ли мечтать о теннисе. Я описываю моменты, когда ребёнок уходил и забирал с собой мечты.

Не буду объяснять причины, но вот после сегодняшнего матча я перестал мечтать. Навсегда. Теперь играю только ради себя. И ради того, чтобы обеспечить свою семьи. И ради России – там меня всегда поддержат. Если перед турниром “Большого шлема” будет что-то хардовое в Москве, я поеду в Москву. Готов пропустить ради этого “Ролан Гаррос” или Уимблдон. Всё, ребёнок больше не мечтает. Теперь я играю за себя.

Это всё, я рассказал свою историю. Спасибо, что послушали, задавайте вопросы, если хотите. Больше я ничего объяснять не буду.

Ладно, объясню. Если перед подачей Рафы кто-то кричит в мою поддержку, тысяча людей сразу его затыкает. На геймах Надаля всегда тихо. На моей подаче всё иначе. Это бесит, это разочаровывает, это неуважение. Не верю, что после 30 лет вы оставите у меня желание играть дальше. Всё будет зависеть от моего окружения, но ребёнок ушёл. Без него играть сложнее.

Когда я начал путь к Топ-20 и начал бороться с Джоковичем, Федерером и Надалем, у нас были разные матчи, но я их не побеждал. И я помню все разговоры о молодом поколении: все желали успехов и говорили, что нужно прибавлять. Это давало мотивацию. Видимо, вы врали. В каждом большом матче никто не желал моего успеха и никто не хотел, чтобы я прибавил. Вы не болели за меня.

Эти эмоции накопились и достигли пика. Сегодня я всё высказал. Видимо, дело в национальности. Наш, российский теннис, был на спаде. Мы с Андреем, Кареном и Асланом вывели его на вершину. Это классно. Верю, что это приведёт новых болельщиков. Но в других странах люди всегда болеют против нас. Интересно, почему?” – сказал Даниил на пресс-конференции.